НУЖНА ЛИ РОССИИ "НАЦИОНАЛЬНАЯ ИДЕЯ"?

Один из опальных олигархов не так давно упрекнул В. Путина в том, что тот за три года правления так и "не смог сформулировать национальную идею". Чем ближе президентские выборы, тем больше мифотворцев и "химерологов" прорывается в эфир, заявляя о своем желании помочь президенту. Правда, никто из них не ставит вопрос о том, нужна ли России сегодня такая идея? И вообще может ли идея быть "национальной"?
Легенда о русской "национальной идее" вызревала в 30-40-е гг. 19 в. в кругах московских интеллектуалов, зачитывавшихся Гегелем и Шеллингом, но наиболее четкие формулировки этой идеи мы находим в работах Владимира Соловьева. Касаясь вопроса о смысле существования России в книге "Россия и Вселенская Церковь" (1888), он замечает, между прочим, что осуществляемая нашими "восторженными патриотами" подмена искомого смысла национальной идеей означает "возвращение к древнему юдаизму" (1, 86). Этот чрезмерный патриотизм, по словам философа, представляет Россию в ее настоящем виде "вторым Израилем". Развивая соловьевский мотив, можно предположить, что все нынешние ревнители национальной идеи осознанно или невольно участвуют в превращении России во "второй Израиль", обрекая русский народ на рассеяние. В упомянутой книге Соловьев демонстрирует скептическое отношение к т.н. "русской идее", но уже в своем докладе на эту тему, прочитанном в Париже в том же 1888 году, он отказывается от иронии, снимает кавычки со словосочетания русская идея и предлагает ее интерпретацию в духе христианского платонизма. Думаем, размышления Соловьева на эту тему не утратили своей жизненной актуальности. Они позволяют понять, что дискуссия о национальной идее сегодня может быть осмысленной лишь в контексте религиозно-нравственного сознания. "Ибо идея нации есть не то, что она сама думает о себе во времени, но то что Бог думает о ней в вечности" (2, 220). Национальная идея в понимании Соловьева - это "органическая функция", которая возложена Богом на ту или иную нацию, некое "моральное обязательство" нации, ее долг перед Богом, а не произведение политического рассудка, не идеологическая схема национально-государственного развития страны (например, такая как "самодержавие, православие, народность"). С этой точки зрения, все рассуждения нынешних имморалистов и нигилистов о русской национальной идее следует рассматривать как демагогические, маскирующие их подлинные жизненные интересы. Любая формула "русской идеи", продуцируемая сегодня мобилизованными богопротивной властью идеологами, есть ложь и как таковая дезориентирует русский народ, забывший о "конечном призвании нашей страны", о "великом религиозном предназначении России" (1, 92). Любопытно заметить, что и воинствующие патриоты-русофилы и русофобствующие либералы оказываются невольными последователями Маркса, внесшего известную путаницу в вопрос о "происхождении идей" своим толкованием идеи как идеализированного интереса, что в корне не верно, если следовать той традиции, у истоков которой стоял "первооткрыватель" мира идей Платон. И те, и другие, рассуждая о национальной идее, как правило, имеют в виду национальный интерес. Но интерес не имеет никакого отношения к высшей духовной мотивации нашего поведения через доступные умозрению идеи. Интерес, подобно влечению, представляет собой низший тип детерминации человеческой жизнедеятельности. Давно замечено, что захваченные влечением или движимые интересом особи менее всего способны к умозрению. Идеи для них не существуют. Хитрость, т.е. умение скрывать свой подлинный интерес и путем обмана "добиваться своего", нередко сочетается в них с поразительной тупостью. Наиболее выдающиеся из них способны осознать общий интерес группы, но никогда не дорастают до восприятия идей. Презирая идеологов, они тем не менее не отказываются от их услуг, когда возникает необходимость придать общему интересу группы видимость чего-то "высокого и прекрасного". Так поступают сегодня и "олигархи", вдруг озаботившиеся созданием спасительной идеологии для России, заказывающие "пиарщикам" сочинения на тему: "Русская идея". Прежде чем включаться в дискуссию на эту тему, следует уяснить главное. Интерес - это всегда корысть, конкретная потребность истребляюще-потребляющего существа, стремящегося к захвату, обладанию и использованию сущего, какого-то природного, социального, информационного, человеческого ресурса в целях собственного выживания, самоутверждения и развития. Таким существом является всякий индивид, смутно сознающий свое "право на все" и готовый участвовать в "войне всех против всех". Таким существом может быть и коллектив - клан, народ, какой-нибудь формирующийся суперэтнос, действующий под маской "нации". В этом случае должна идти речь о трансиндивидуальном субъекте исторического процесса, "соборном субъекте", "симфонической личности" или "коллективной исторической индивидуальности". Мировая история в таком случае предстает перед нами в виде неутихающего соперничества претендующих на гегемонию коллективных исторических индивидуальностей, стремящихся к ощутимому ослаблению или даже уничтожению друг друга и к установлению своего контроля над основными условиями и ресурсами, необходимыми для выживания и развития. Если мы хотим осмыслить динамику и направленность этого абсурдного процесса взаимопожирания, можно использовать термин "национальный интерес", фиксирующий позицию той или иной коллективной исторической индивидуальности в этой борьбе. Попытки участников процесса представить свой частный интерес в виде всеобщего интереса (а по сути - "мнимо-всеобщего", по словам Маркса) порождают феномен "ложного сознанию", вбирающего в себя разнообразные архетипические ожидания масс и коллективные галлюцинации. Учитывая, что история в целом есть процесс социально - психический, следует признать его иррациональный, не поддающийся человеческому управлению характер. В указанном измерении этот процесс безусловно абсурден и может быть более или менее адекватно истолкован в терминах политической психопатологии или социопсихиатрии. Но из этого не следует, что в мировой истории вообще не бывает проблесков смысла, периодов скрытой целесообразности. Идея и есть форма привнесения смысла в бессмысленный и безумный исторический процесс. Идея - это, по сути, всегда универсалия и, как таковая, она не может быть ни классовой, ни национальной. Она заключает в себе принцип смыслового оформления исторической действительности, которая сама по себе есть процесс бесцельного возникновения и уничтожения, "вечное возвращение" того же самого, т.е. полная бессмыслица. Идея реализуется в истории т.с. "время от времени" в виде воодушевляющего "всемирно-исторического индивидуума" предельного смысла исторического свершения, в виде организующего большие массы планетарного по своему размаху проекта организации человеческого бытия. Именно идеи позволяют человеку преодолевать "ужас становления" и противопоставлять абсурду, которым полна история, ряд осмысленных деяний. Важно подчеркнуть, что идеи усматриваются, схватываются в прозрении и формулируются, как правило, гениальными одиночками, подвижниками духа, пневматиками, которые очень редко располагают политическими средствами реализации "своих" идеи, но часто могут оказывать магическое или интеллектуальное влияние на власть. Осмысленность, целесообразность массовых действий, создающих и изменяющих историческую действительность, зависит от включенности в этот процесс пневматиков, интеллектуального авангарда того или иного "исторического народа". В тех же случаях, когда у власти оказываются психики - безпринципные и "безыдейные" люди чувственно-вожделеющего или аффективно-яростного типа, т.н. "слепые вожди слепых", исторический народ загоняют в тупик, вовлекают в "движение от ничто к ничто" и, в конце концов, уничтожают как коллективную историческую индивидуальность, превращая его в этнический субстрат для исторического творчества иных субъектов мировой истории. Это и произошло с Россией начале 20 века, когда Она сбилась со своего исторического пути, утратив теократическую идею Священного царства, подменив идеал Града Божьего, Нового Иерусалима перспективой превращения страны в Новый Вавилон. Россия как мессиански ориентированная "симфоническая личность" в феврале 1917 г. была выбита из мирового исторического процесса. Весь 20 век в стране реализовывали гибельный для нас проект строительства "Вавилонской башни социализма" (формула А.В.Луначарского). Сталинский Дворец Советов должен был символизировать новую ориентацию власти (как и сталинские высотки в Москве, как и сеть лужковских супермаркетов ("Новый Вавилон", "Золотой Вавилон" и др.). Суть происходящего с нами в минувшем столетии и в настоящее время такова: Россию добивают как коллективную историческую индивидуальность, перекрывая возможные пути ее возвращения на авансцену мировой истории. Обозначим основные направления ударов:
1. Выдавливание из страны или физическое истребление интеллектуальной элиты (пневматиков), духовного ядра нации.
2. "Большой террор", организация массового голода, алкоголизация населения, истребление коренных народов России в глобальных и региональных конфликтах, в локальных войнах.
3. Сужение и деградация жизненного пространства, разрушение и загрязнение "вмещающего ландшафта", растаскивание территорий (проекты суверенизации, конфедерализации), изменение исторически сложившихся границ государства, инициирование экологических кризисов и др.
4. Уничтожение "исторической памяти" в ходе крупномасштабной информационно-психологической войны Запада против России, размывание традиционной системы предельных целей и подмена ее совершенно чуждой, неорганичной для нас системой "ценностей" с помощью средств массовой дезинформации и дезориентации, погружение населения в состояния апатии, подавленности и идиотии.
Нужно сказать, что сопротивление этим разрушительным процессам на государственном уровне может организовать только политическая элита. Но у нас таковой в стране давно не существует. Те, кто называют себя элитой, - "сборище сатанинское". Совершенно очевидно, что механизм подбора правящего слоя уже несколько десятилетий работает на подавление лучших людей. В результате в верхние этажи возводимой в стране Вавилонской башни поднимаются люди определенного психического склада (психики) - немужественные, безвольные, малодушные, трусливые, безпринципные и безыдейные. Это своего рода "вульгарные материалисты" с гедонистической жизненной установкой, демонстрирующие, условно говоря, вавилонско-халдейский психологический тип поведения. Именно этот тип востребован выстроенной в России антисистемой - "людоедским" государством, пожирающим одураченное население и распродающим стратегически важные жизненные ресурсы, без которых у страны нет будущего. Речь идет о типе продажного человека, стремящегося продать себя подороже - блуднике, живущем блудом, ради блуда и за счет блуда. В настоящее время этот тип и психологически, и идеологически господствует в российском обществе, что выражается в отвратительной атмосфере продажности на всех уровнях и во всех сферах социальной жизни, в тотальной коррупции. Продажу себя, добровольное проституирование в политике как образ жизни можно было бы истолковать как ноу-хау "эпохи Горбачева", как форму социально-психологической адаптации партийной номенклатуры к условиям рыночной экономики, если бы у нее не было известного с древности исторического прототипа. Обратимся к истокам.
Геродот сообщает о постыднейшем из обычаев вавилонских, по которому каждая вавилонская женщина однажды в свою жизнь должна воссесть в храме богини Милитты "для совокупления с чужеземцем" вне храма - за деньги. "Денег же сих сколько бы ни было, - пишет "отец истории", - отвергнуть их женщина не в праве, ибо деньги сии почитаются священными; но должна идти за первым, кто их бросит, и не презирать никого". Не трудно узнать в этом описании архетип поведения власти-блудницы: совокупление с чужеземцем за любые брошенные им деньги во имя обожествленной Похоти, т.е. властвующей над человеком Чувственности. В рамках мифологически санкционированной проституции чисто витальное, не одухотворенное влечение возводится в ранг метафизического принципа, "божества". Таким способом "низменный" стереотип поведения несвободного, захваченного вожделением человека утверждается в качестве нормы и подавляются иные возможности осмысленного человеческого существования.
В экзальтированном сознании христианского мистика Вавилон предстает воплощением принципа "вечного вожделения", стремления к накоплению богатств, воли пожирать и опустошать, а также - самонадеянного разума, который, по словам Якоба Беме, "находится вне Бога, в самом себе, и творит одни собственные дела и им учит, и управляет Наружным Миром по себе, без Духа и Воли Божией, по собственной своей воле". По верному наблюдению Х.Э. Керлота, Вавилон "является образцом падшего и развращенного существования, в противоположность Небесному Иерусалиму и раю". Это символическое противопоставление Вавилона и Небесного Иерусалима как пределов деградации и восхождения отсылает нас к Откровению Св.Иоанна Богослова, в котором содержится известное пророчество о неизбежности суда над "великой блудницей", восседающей на семи горах. Св.Иоанн сам расшифровал свое видение, отождествив вавилонскую блудницу с "великим городом". Заметим здесь, что исторические реалии, события и фигуры уникальны лишь в своей фактичности, но сбывающиеся в них эйдосы-смыслы универсальны, архетипичны. Для первых христиан "великим городом", ассоциирующимся с вавилонской блудницей, был языческий Рим. Для православных христиан последнего времени таковым стала Москва, еще в 15 веке возомнившая себя "третьим Римом" и превратившаяся к концу 20-го века в "великую блудницу", ставшая воплощением "Нового Вавилона" (а не Нового Иерусалима). Читая сегодня строки Апокалипсиса о великом городе, ставшем "жилищем бесов и пристанищем всякому нечистому духу", православный человек невольно представляет себе современную Москву, напоившую все народы России яростным вином блудодеяния своего.
Само собой разумеется, в такой ситуации никакая инициатива угнездившейся в Москве коррумпированной псевдоэлиты не может удержать страну от падения в Бездну. С 1991 г., когда российско-евразийская империя была устранена с авансцены мировой истории и превратилась в "социальную эфемериду" (Эрэфию), власть имитирует участие в историческом процессе, отдаваясь чужеземцам за деньги. О большинстве ее представителей можно сказать словами Платона: "они не государственные деятели, а нарушители порядка, защитники величайших химер; да и сами они всего лишь химеры, крупнейшие подражатели и шарлатаны и потому величайшие софисты среди софистов". Вопрос сейчас не в том, почему такого типа "политики по случаю" (или - по совместительству) не способны сделать что-либо позитивное для страны. Вопрос в том, как страну спасти от таких людей. Если верно, что спасение там, где опасность, то последняя надежда русских связана не с реанимацией "национальной идеи", а с надвигающейся общенациональной катастрофой.

1. Соловьев В.С. Россия и Вселенская церковь. Париж
2. Соловьев В.С. Соч. в 2-х т. Т.2. М., 1989.